10
сентября
2014
Пресса о нас

Интервью с Александром Никитиным, председателем правления ГК «Аланталь»

DN: Александр Адольфович, какое влияние, на Ваш взгляд, оказало на молочный рынок РФ введение продовольственного эмбарго? - На текущий момент увеличился спрос на продукцию отечественных производителей. Увеличилась активность дилеров и сетей, намного проще решаются вопросы по вводу продукции в магазины ритейла. В общем можно сказать, что рынок оживился, жить нам стало немного легче, но думаю, что это ненадолго.

На мой взгляд, все, что сейчас происходит, из-за введения санкций. Потому, что они оказались неожиданными для участников рынка. К ним никто не был готов. Импортеры ждали очередного понижения ставок таможенных пошлин, которое должно было произойти в сентябре, и не держали больших запасов. Именно по этим причинам некоторое время в России будет присутствовать слом рынка, будет иметь место небольшой дефицит. Но это продлится недолго. В первую очередь, потому, что производители имеют запасы на складах, это касается как России, так и Беларуси.

DN: Какие позиции, на Ваш взгляд, невосполнимы? - Это все брендированные товарные позиции. Сразу аналоги из Южной Америки не привезти. Это шанс для тех, кто к этому готов: шанс выйти на полки, закрепиться, развиться, получить покупателя.

Что касается изменений на рынке сырого молока – до них дело еще не дошло. Серьезного скачка по ценам я не ожидаю, но все-таки рост будет. Ровно настолько, насколько позволит цена на сухое молоко. То есть, сырое молоко не может стать дороже, чем в пересчете цены на сухое молоко. И это шанс для регулятора удержать цену на сырое молоко в разумных рамках. Если поддастся лоббистским устремлениям и ограничить ввоз сухого молока, тогда рост цен на сырое молоко будет существенен. И то, что сейчас идут размышления о формировании соглашений по цене на сырое молоко - неправильно. Подобные соглашения работать не будут, так как в условиях дефицита сырья, цена на него все равно будет расти. Единственным ограничителем в данном случае выступает цена на сухое молоко.

DN: Одним из предложений проекта программы развития молочной отрасли, создание которой было инициировано СОЮЗМОЛОКО, стал коридор цен… - Да. И это правильно. Такой механизм есть во многих странах.

О чем говорит коридор цен? О том, что в рамках этого коридора действуют простые рыночные механизмы и вмешательство в ценообразование не требуется. Нижняя граница коридора говорит о том, что рынок перенасыщен и необходимо принятие мер для предотвращения разорения хозяйств, производящих молоко. Верхняя граница коридора указывает на имеющийся дефицит сырья на рынке и является признаком того, что цена растет настолько, что может пострадать потребитель.

Никакими документами и обязательствами коридор не поддерживается. Его поддерживают рыночные механизмы и действия регулятора. Необходимо понимать это так. А кто-то понимает это как «я подписался под установленным коридором и не могу дороже продать».

DN: Аналитики отмечают стабилизацию мировых цен на молоко. Отразится ли это в текущих условиях на российском рынке? - Наша изоляция от Европы – это не изоляция от мирового молочного рынка. И за счет механизмов перераспределения, думаю, мало что изменится.

DN: Является ли эмбарго «шансом для сыроделов» или же оно не изменит ситуацию в отрасли? - Это двоякая ситуация. Конечно, эмбарго – это шанс для сыроделов. Но, повторюсь, это шанс для тех, кто к этому готов.

Существуют риски. Мировая торговля сыром и объем производства в стране, это очень разные цифры на сегодняшний день. Существует позиция, что заместить европейский объем поставок сыров на российский рынок – не сложно. Южноамериканскими сырами или еще какими-либо. Но не сложно это сделать в среднесрочной перспективе, а не за месяц-два. Сыр необходимо запланировать, он должен созреть, а потом его необходимо перевести. Так как сыр этот на Россию еще никто не планировал, вдруг и сам по себе он не появится. Для восполнения объема нужно полгода. Нужно намыть эти связи, восполнить нейроны в сложном организме торговли. Таким образом, кто готов из сыроделов за это время занять новые позиции на рынке, тот займет. Если же кто-то сейчас возьмется строить сырзаводы, велик риск, что к моменту готовности предприятия к выпуску продукции, ситуация может радикально поменяться.

Вы помните, что изменений в связи с ВТО никто не отменял (среди них предусмотрено снижение ввозных пошлин на сыры). А это означает, что как поступал в Россию сыр по демпинговым ценам, так он и будет поступать. Таким образом, шанса на долгосрочное развитие сыроделия и стремления Правительства к этому я пока не вижу. Я бы сейчас не бросился строить сырзаводы, а тем, кто торгует, посоветовал бы купить готовое фасующее производство.

DN: Ваше предприятие готово к эмбарго? - Мы считаем, что готовы. Но наш резерв незначителен.

DN: Каков на сегодняшний день объем переработки молока и выпуска продукции на заводе в Порхове? - Наш завод рассчитан на 400 тонн молока в сутки, в связи с недостатком финансирования, мы перерабатываем только 200 тонн. В настоящее время завод недооборудован.

DN: Какие-то изменения планируются на предприятии? - Мы планируем изменения давно. Но желаемое и возможное – вещи совершенно разные. «Хочу купить дом, но не имею возможности. Имею возможность купить козу, но не имею желания», помните такое?

DN: На сегодняшний день крупные компании на молочном рынке, такие как Danone и PepsiCo оптимизируются. Danone в РФ закрывает заводы, не имеющие по их мнению перспектив. На Ваш взгляд, как будут развиваться небольшие и средние региональные предприятия в сложившейся ситуации? - Стратегия глобальных мировых игроков на молочном рынке и стратегия регионалов-переработчиков молока очень сильно отличается. Однозначных рецептов за всех дать невозможно. В чем-то проще крупным переработчикам, в чем-то средним и небольшим предприятиям.

Что касается Danone, у них нет не стратегических, ни тактических задач в плане сыроделия. Компания имеет несколько сушильных мощностей, которые достались им по наследству (от Юнимилка – ред.). Но стратегического значения этих «сушилок» они тоже не видят. От нас, сыроделов Danone очень далек. PepsiCo тоже не считает сыроделие стратегической отраслью. Гиганты рынка снимают сливки с того, что дорого продается, с того, что имеет сильный бренд, с того, что фасовано и привязано к конкретному покупателю.

В общем-то поэтому иностранцы и скупили с нашего рынка все «самое сладкое», оставив все «самое кислое». Отношение государства к сыроделию всегда было как к ненужной отрасли. Всегда считалось, что сыр «проще купить заграницей». Тот факт, что сыроделие тащит за собой громадное количество производства сырого молока, об этом никто не думал и не хотел думать. Поэтому мы сейчас и не обеспечены молоком. Если будем думать так и дальше, то молочное животноводство не будет расти, а продолжит сокращаться.

DN: Александр Адольфович, скажите, пожалуйста, как Вы оцениваете потенциал потребительского спроса на рынке сыров? - Потенциал потребительского спроса велик. Прежде всего, это обусловлено тем, что сыр – это самый полезный из всех молочных продуктов. Ассортимент сыров настолько велик и многообразен, что не расти потребление сыров не может в принципе. Оно растет даже в таких странах (традиционно не потребляющих сыр) как Китай и Индия. В России же сыр обречен на рост потребления населением.

Таким образом, потребление сыров будет расти. Остается вопрос – где он будет браться. Но этот вопрос необходимо адресовать регулятору. На сегодняшний день дискриминационное отношение к сыроделию сохраняется. Это можно увидеть на примере ввозных таможенных пошлин. Если на цельномолочный сегмент действует пошлина в 25%, практически запретительная, то на сыры, если пересчитать специфическую составляющую, действует аналогичная пошлина менее 10%. Почувствуйте разницу.

DN: В связи с ослаблением рубля, достаточно ли на Ваш взгляд, сегодня денег у населения, чтобы обеспечить рост потребительского спроса? - По состоянию экономики, рубль должен быть намного слабее, чем он есть сейчас. Сегодня он стоит на достаточно высоком уровне, благодаря действиям регулятора – Центробанка. Я считаю, что курс рубля завышен. Адекватный курс национальной валюты к доллару сегодня должен быть около 40, к евро – около 55 рублей.

Производительность труда в РФ как была низкой, так и остается низкой. Рубль переоценен, он будет падать (разговор состоялся за две недели до установления исторического максимума рубля по отношению к доллару – выше 37 рублей – ред.). Что касается денег у населения, я считаю, что они есть. И их больше, чем денег у населения в других странах. Когда ездишь заграницу, то обращаешь внимание, что народ в России живет не по средствам, не по своей производительности труда.

DN: Как Вы оцениваете текущий проект программы развития отрасли до 2020 года, разработанной СОЮЗМОЛОКО? И какой на Ваш взгляд должна быть программа, которая будет «работать»? - Вы знаете, написанная программа реально работающая. Это открытый документ, в котором предусмотрено живое изменение в процессе реализации мероприятий программы. Этот механизм заложен в процессах функционирования отраслевой Саморегулируемой организации (СРО). В программе формат СРО определен не до конца. Он отдан на откуп ведомствам, которые должны окончательно прописать формат, принцип формирования руководящих органов СРО… Здесь велика роль общественности. Как раз от этого будет зависеть жизнедеятельность всей программы. Программа дает спектр ситуации: «сделаете так – получите это, сделаете так – получите то». Она дает спектр возможных вариантов развития отрасли. Вы понимаете, что если денег потратить много, можно что-то сделать. Если их не потратить совсем, то будем иметь то, что имеем сейчас.

Программа дает наиболее оптимальные направления расходов, которые дадут должный эффект. Это и генетика животных, и образовательные программы. То, чем болеет отрасль. Диагноз в программе поставлен точно.

На сегодняшний день программа конечно не идеальна. Идеального документа нельзя сформировать в принципе. Все равно будет критика, и критики будут в чем-то правы. Внутри самой команды разработчиков были очень серьезные споры, была критика. Сам объем документа не подразумевает всего того, что мы говорили. И многое мы сознательно оставили на то, чтобы в процессе работы конкретизировать и в зависимости от ситуации на рынке корректировать. Именно поэтому в программе ведется речь о рыночном коридоре цен. Потому что ситуация постоянно меняется, и нельзя прописать всю жизнь четких рецептов.

Мое мнение заключается в том, что на сегодняшний день программа – это лучшее, что было создано в отрасли за последние 20 лет. Как бы ни мусолили эту тематику, все равно в результате кто бы то не был, придет к тем же самым выводам, что озвучены в проекте программы.

Мое мнение – программу необходимо принимать. От того же, насколько правильно будет прописан принцип функционирования Саморегулируемой организации, принцип формирования руководящих органов СРО, будет зависеть будущее отрасли.

DN: Молочный союз России высказывает мнение о том, что проекту программы не хватает методов и способов поддержки переработчиков молока… - Я сам говорил об этом же в процессе формирования проекта и на самом финише. Вот какой ответ я получил и в принципе был удовлетворен этим ответом: во-первых (я и сам говорил), на переработку требуется в десять раз меньше средств, чем на производство молока. Об этом говорят и результаты инвестиционного калькулятора, предусмотренного разработчиками проекта. Даже на молокоемкую переработку не требуется много денег. В части переработки большие деньги необходимо вложить в создание бренда. Но создание бренда – дело коммерческое, причем тут программа?

Что касается молокоемкого производства: масла, сыров, сухих молочных продуктов. Да, нужны деньги, но их нужно в десять раз меньше чем на производство молока. Их все равно надо было бы предусмотреть, и я был за это. Сейчас эти изменения вносятся; скорее всего, касательно сыра и сухого молока. Цельномолочникам там ничего «не обломится», и я за то, чтобы так было.

Второй аргумент, который мне привели разработчики проекта программы: всех нюансов прописать невозможно. Созданная Саморегулиремая организация будет заниматься выполнением отраслевой программы.

DN: На Ваш взгляд, какой должна быть СРО? - Можно много фантазировать на тему, какой должна быть СРО. Я считаю, что самым главным принципом работы СРО должен быть принцип баланса интересов.

Существует множество примеров применения принципа. Достаточно взять закон о сельском хозяйстве США: с первых страниц указаны принципы справедливости, которые необходимы для регулирования рынка.

О трехуровневом принципе баланса интересов я говорю и на семинарах, и на встречах с коллегами, и его необходимо иметь в основе функционирования СРО. Что касается органов СРО, на мой взгляд, необходимо прописать многоуровневую структуру, где основа – региональные отделения. В каждом из регионов собрать молочников не сложно, и местное руководство это регулярно делает. Далее региональные отделения могут делегировать своих участников на верхний уровень – собрания делегатов регионов. И это собрание выбрало бы правление СРО. Основная функция правления СРО должна заключаться в формировании стратегии (возможно на год). Далее Саморегулируемая организация должна воспользоваться наемным персоналом, профессионалами, которые в соответствии с написанной стратегией деятельности формировали бы политику организации. В двух словах: необходимо разделить лоббистов, которые что-то решают на благо отрасли и профессионалов. Это важно, потому что очень часто лоббисты начинают преследовать свои коммерческие интересы и путать «свое счастье с общественным».

DN: Как обстоит дела с обсуждением проекта с членами рынка, не принимавшими участия в создании программы? - С самого начала я был за то, чтобы проект программы формировался публично. Как можно более открыто и с привлечением сторонних организаций. К сожалению, ко мне не прислушались. Теперь много критики со стороны тех, кто не принимал участие в создании проекта. Зачастую критика обусловлена тем, что люди не понимают сути, не видят пути написания программы. Поэтому критикуют. Я считаю, что было неправильно ограничивать доступ к информации. Но, я был не один и как любой участник процесса, выполнял требования разработчиков, не распространяя информацию.

DN: В августе Минсельхоз сообщил о разработке собственной программы молочного животноводства. Проект в настоящее время нигде не представлен. - Я уже говорил об этом: можно обсасывать информацию сколько угодно, но если действительно что-то хотеть сделать, можно придти только к тем выводам, которые приведены в проекте программы развития отрасли, инициированной Союзмолоко.

Я не читал то, что сделал Минсельхоз, но уверен, что лучшего документа, чем уже реализованный проект, сформировать нельзя.

DN: На Ваш взгляд, есть ли в сырной отрасли движение к созданию собственного объединения? - В сырной отрасли очень тяжело решаются вопросы объединения, потому, что существует серьезное недоверие, большой скептицизм к лоббистской деятельности. Считается, что от нее никакого толку не будет. Длительный опыт работы в существующих условиях, показывает, что те сыроделы, что выжили, осуществили это «не благодаря, а вопреки».

DN: Сколько предприятий отрасли сыроделия осталось в РФ? - Мы все друг друга знаем, но не все участвуют в общении. Я всегда приглашаю всех сыроделов к общению, не скрываю свои контакты. Два раза в месяц мы устраиваем скайп-конференции между производителями сыров, общаемся, но в нашем круге не все. Как правило, участие принимают около 10 игроков рынка. Всего сообщество насчитывает 15-16 производителей сыров.

В целом по стране сырзаводов, чувствующих себя более-менее хорошо около 20-25.

DN: Печальная статистика для такой большой страны. - Да, страна большая, а отрасль в большей части убитая.

DN: Есть ли какой-то шанс, что сыроделие в России поднимется? - Шанс есть всегда. Нужна политическая воля. Само по себе сыроделие конечно же не разовьется.

Можно завести коров, можно начать производить больше сырого молока, но это долгий процесс. Сырое молоко будет производиться только если это будет выгодно.

Есть другой вариант – завести достаточное количество сухого молока и накормить этим сырьем цельномолочную отрасль. А сырое молоко отдать сыроделам. Сколько, на Ваш взгляд, сегодня сырого молока способен «съесть» сырзавод? Есть мнение, что немного. С моей точки зрения, достаточно. Только в нашей Псковской области сыроделы готовы дополнительно переработать 500 тонн сырого молока в сутки. Всего область производит порядка 250 тонн сырого молока в сутки. По различным регионам статистика варьируется. Но я знаю точно, что в Тверской области было порядка 5 крупных производителей сыров. Сейчас ни одного. В Смоленской области было громадное количество производителей сыров, сейчас – единицы. В Брянской области есть производители сыров, потенциал производства молока огромный, думаю, что у них есть резерв. Можно провести опрос по предприятиям всей страны и спросить, сколько дополнительно они готовы «проглотить молока».

Сейчас по статистике сыроделы производят около 250 тыс. тонн твердых и полутвердых сыров, еще столько же отрасль готова произвести «с низкого старта» за счет выделения сырья. Импорт твердых и полутвердых сыров составляет около 350 тыс. тонн. Таким образом, львиную долю импорта отечественная отрасль может заместить. Оставшееся можно привести из той же Южной Америки, но с условием, что это «наш дефицит», который в будущем необходимо заместить. То есть, вкладывать в развитие сырья. То сухое молоко, которое мы ввозим для того, чтобы напоить «цельномолочную отрасль», оно не наше. И его необходимо замещать, развивая сырьевую базу. В итоге мы все равно приходим к тому, что главное – производство молока.

DN: Выгодно ли молочной отрасли использовать сухое молоко? - На сегодняшний день сухое молоко дороже, чем сырое. На сухом молоке сегодня не выгодно работать. В сыроделии его не применить, потому что сыр хорошего качества из сухого молока получить нельзя.

В цельномолочной отрасли ситуация диаметрально противоположна. В ней можно качественный продукт получить из сухого молока.

DN: Что на сегодняшний день представляет собой ГК «Аланталь»? - География поставок ГК «Аланталь» - вся страна. Мы поставляем продукцию как в федеральные сети (такие как Окей, Лента, Магнит), так и в региональные. При широкой географии поставок наша компания небольшая. У нас две производственные площадки, в Порхове и в Ивановской области. Объем производства не такой большой, какой хотелось бы реализовать.

DN: Что за предприятие в Ивановской области? - «Лухские сыры». Оно производит плавленый сыр.

DN: Вы не планировали сотрудничать с другими компаниями в части поставки твердых сыров на плавление, с той же «Хохланд»? - Хохланду сыры поставляет ГК «Доминант» (с завода в Лисках, Воронежской области). Хохланд заточен на переработку сыра «чеддер», а в России Лискинский завод – единственное предприятие, которое делает «чеддер». К тому же, своего хорошего покупателя «Доминант» никому не отдаст. Зачем им это?

DN: Почему «Доминанту» не начать самому плавить сыры? Дело упирается в бренд? - Конечно. Бренд – это великое дело. Нельзя объять необъятное.

DN: Александр Адольфович, как Вы пришли в ГК «Аланталь»? - Тут нужно копать дальше – каким образом меня занесло в сыроделие? На самом деле, это грустная история. Я – профессиональный военный.

DN: И что же Вас привело в сыроделие? - В сыроделие я попал благодаря тому, что родился в селе Аньково Ивановской области. Там до сих пор работает небольшой сыродельный заводик. Когда-то у этого заводика были трудности с реализацией продукции. А у военных были трудности с обеспечением своей жизнеспособности на этапе «перестройки» в России. Тогда военные начали торговать сыром.

В 1998 году нас как обухом ударил кризис. С ростом курса валюты были проблемы с импортом, и мы начали искать возможность производить продукт в РФ. Продлилось это недолго. В производство то мы вошли, а поддержки от регулятора не нашли. Маемся до сих пор. В 2018 году будет 20 лет наших мытарств.

DN: Тяжело ли далось это 16-летие в сыроделии? - Если бы я знал, что так будет, то не пошел бы в производство сыров. Это такая реальность. Скорее всего, пошел бы в торговлю, пережил бы кризис. Но если бы знал о таком отношении Правительства к сыроделию, то не стал бы этим заниматься.

DN: Задумывались ли Вы о формировании собственной сырьевой базы? - Думали, и даже купили землю под строительство ферм. Тогда мы были романтиками, верили, что Правительство будет нас поддерживать, что нам дадут кредиты по национальной программе. Но кредитов нам не дали, поддержки мы не получили.

До сих пор мы не можем получить субсидии за 2012 год, положенные нам по программам. Уже в 2013 году все субсидирование по процентным ставкам нам просто обрезали.

Мы купили землю, но при полном отсутствии поддержки в регионе и от федеральных властей сделать ничего не можем. Маленький пример: в этом году в Псковской области аграриям не было выделено ни одного кредита на посевную! Мы живем в таких условиях, в которых развиваться невозможно.

DN: Если сравнивать поддержку мяса и молока, мясная отрасль оказывается в более выгодном положении? - Значительно. Во-первых, мясная отрасль более консолидирована и имеет большую поддержку в Правительстве. Во-вторых, что у птицеводов и производителей свинины и говядины есть квоты на импорт. Эти квоты худо-бедно, но ограничивают ввоз импорта. Как у птицеводов, так и у свиноводов есть пошлины, защищающие их от импорта. Я уже говорил о пошлинах на сыры (менее 10%), и это несерьезно.

После вступления в ВТО мясников потрепало немного, но они сильно об этом кричали и их поддержал Данкверт (глава Россельхознадзора – ред.). Россельхознадзор сильно подобрезал импорт свинины, поэтому у мясной отрасли как шли дела хорошо, так и идут. Чего нельзя сказать о молочниках. Молочный союз России когда-то не поддерживал производство молока. Он поддерживал только переработку в период формирования национальной политики в отрасли. Тогда РСПМО поддерживал исключительно крупную переработку. О поддержке сыроделия и производства сухого молока речи не шло, считалось, что эти отрасли должны просто умереть. Сегодня мы расхлебываем результат наследия деятельности РСПМО.

DN: На Ваш взгляд, чего не хватает в работе союза (будем говорить о СОЮЗМОЛОКО), для того, чтобы лучше консолидировать отрасль? - Союз не идеален. То, что мне больше всего не нравится – низкая активность производителей молока. Вимм-Билль-Данн и нынешняя PepsiCo – это две разные компании с абсолютно разной политикой. Юнимилк и Danone – это две разные компании. Я считаю, что политика PepsiCo и Danone правильная, мягкая и направленная на развитие молочного животноводства. Своим авторитетом они не слишком-то и давят. Но активности производителей молока в союзе недостаточно. Как финансовой активности (членские взносы – 10 тыс. рублей в год), так и участия в деятельности союза недостаточно. Кто виноват? Наверное, СОЮЗМОЛОКО, недостаточно привлекающее участников к работе союза.

Из активных участников союза, относящихся к производителям молока, могу выделить Евгению Юрьевну Уваркину (АГРОФИРМА «ТРИО»), которая значительно компенсирует недостаток активности подотрасли. Но она отражает интересы крупных производителей молока. Как и Штефан Дюрр.

Спектр производителей молока очень широк. Среди них есть самые разные хозяйства. Есть крупные и современные фермы, есть нереконструированные хозяйства. Вяло выражаются интересы регионов. Все от чего? У СОЮЗМОЛОКО нет реальных рычагов и полномочий. Для сравнения: в Европе без отраслевых объединений нельзя назначить министра сельского хозяйства, активность участников объединений там высока.

DN: Министры сельского хозяйства в Европе и сами чаще всего – фермеры. - Конечно! Если фермеры назначают его, неужели они назначат юриста? Они назначат фермера, потому что он понимает их интересы. Мало того, в тех же США, министр сельского хозяйства приходит из фермеров и потом из министерского кресла обратно уходит в фермеры.

DN: Как на Ваш взгляд, необходимо поднимать активность участников отраслевых объединений? - Сегодня люди не хотят просто так платить членские взносы, они хотят видеть толк от этого и от своего участия в объединении. Толку от РСПМО сколько? Ноль. Никто не хочет участвовать в союзе. Если полностью отобрать авторитет у СОЮЗМОЛОКО, то и в работе этого союза никто не будет участвовать. Общественности необходимо давать рычаги, в этих рычагах должна быть действенность. И здесь важна роль государства. Мое мнение – в руки СОЮЗМОЛОКО и РСПМО не дадут такие рычаги. А вновь созданной организации дать могут.

DN: Какой помощи от государства не хватает сегодня Вашему предприятию? - Сложный вопрос. Мы уже не рассчитываем на государство. Если помечтать, хорошо было бы иметь долгосрочную и внятную политику в отношении отрасли. Нужно четко сказать, нужны ли мы государству? И если нужны, сказать как и за счет чего мы можем развиваться.