Какое молоко мы пьем: «Все, что касается маркировки, – тайна, покрытая мраком»

Производство и переработка молока в России на подъеме и все меньше зависят от импорта, но появилась новая проблема, грозящая тотальными потерями, — нововведение по маркировке продукции, говорили накануне в кулуарах и с трибуны участники стартовавшего вчера в Подмосковье молочного форума. О том, зачем производителей вынуждают потратить 45 млрд рублей при годовой прибыли всей отрасли 35 млрд и можно ли увеличить молочный экспорт к 2024 году до $1 млрд, — в материале «БИЗНЕС Online».

«Реальность экспорта: станет ли российское молоко частью мирового рынка?» — эта глобальная тема была заявлена в качестве основной на стартовавшем вчера VI международном агропромышленном молочном форуме

РОССИЯ ВСЕ МЕНЬШЕ ЗАВИСИТ ОТ ВНЕШНИХ ПОСТАВОК МОЛОКА

«Реальность экспорта: станет ли российское молоко частью мирового рынка?» Такая глобальная тема была заявлена основной на стартовавшем вчера в Красногорске (Московская область) VI международном агропромышленном молочном форуме. На него приехали представители около 1 тыс. компаний из 30 стран, в том числе из Беларуси, Австрии, Германии, Аргентины, Египта, Китая, Венесуэлы, Ганы. Немало иностранцев было и в числе выступающих. Кстати, как заверил вчера министр сельского хозяйства РФ Дмитрий Патрушев, за последние 6 лет зависимость России от внешних поставок молока уменьшилась на 30%; только в прошлом году импорт сократился на 7,2%, до 6,5 млн тонн.

На дискуссионной «разминке» перед открытием форума обсуждали перспективы молочной отрасли до 2030 года. Модератор — гендиректор национального союза производителей молока («Союзмолоко») Артем Белов — напомнил, что ежегодно в мире производится 800 млн т молочки, среднегодовой темп роста отрасли — 2–3%. В ближайшие годы эта динамика сохранится, но ожидается перераспределение географического спроса. Традиционные рынки не будут показывать таких высоких темпов роста, как рынки развивающихся стран. А ключевым драйвером спроса станет рост населения и увеличение среднего класса и доходов жителей стран Юго-Восточной Азии, Ближнего Востока и Северной Африки. При этом Россия, которая сегодня занимает 5-е место по производству сырого товарного молока, может стать «одним из ключевых выгодоприобретателей позитивной динамики на мировом рынке». По словам модератора, в последние годы хорошо развивается и переработка молокоемких продуктов, по которым до введения санкций Россия сильно зависела от импорта. Это касается прежде всего сыров, как считают аналитики, в ближайшие три года их производство увеличится в 1,5 раза. Правда, потребление сыра у нас по-прежнему на низком уровне — в разы меньше, чем в среднем по ЕС.

Замминистра сельского хозяйства РФ Елена Фастова подтвердила тезис Белова о динамичном развитии отрасли. Если в 2018-м прирост по молоку составил 1,5%, то за 9 месяцев этого года — 1,7%. По итогам 12 месяцев ожидается выход на 31,1 млн тонн. Фастова пообещала, что поддержу производства молока продолжат, хотя загадывать на 10 лет чиновница не стала, сославшись на то, что бюджет трехлетний. Но тут же напомнила о преференциях по льготному кредитованию для строительства молочных ферм: если средний инвестиционный проект для других отраслей составляет до 8 лет, то для молока — до 15 лет. На тот же срок можно получить кредит и на переработку молока. В 2020 году на этот вид поддержки выделено 89 млрд рублей, что на 30% больше, чем в 2019-м. Что касается коротких кредитов, то если в 2019 году одна организация может получить 400 млн рублей, то в следующем — уже 600 миллионов.

Из нововведений Фастова отметила разделение субсидий. Ранее федеральные субсидии на молоко составляли 7,9 млрд рублей в целом по России (вместе с региональными субсидиями сумма доходила до 20 млрд рублей; в зависимости от возможностей субъектов РФ каждый производитель получал от 50 копеек до 4 рублей на литр молока). Со следующего же года будет два вида финансовой поддержки. Во-первых, компенсирующая — все те же 7,9 млрд рублей: ее начнут получать все производители на литр произведенного молока. Во-вторых, стимулирующая, которая будет направлена на увеличение производства: продуктивные предприятия получат дополнительные субсидии, которые суммарно составят 3 млрд рублей.

ОТ «БЕЗУМНОЙ» ПОДДЕРЖКИ К СТИМУЛИРОВАНИЮ ЭФФЕКТИВНЫХ ПРЕДПРИЯТИЙ

Министр сельского хозяйства Московской области Андрей Разин говорил об успехах региона, но сначала выразил благодарность федералам, которые слышат регионы. «Мы уходим от практики поддержки бездумной и переходим к практике стимулирования эффективных предприятий», — похвалил он вышестоящих коллег, напомнив о прежних дискуссиях о том, что отрасли дается много денег, а результаты от этой работы противоречивые. В частности, приличная сумма была выделена предприятиям, которые затем закрылись.

Разин также рассказал, что в Подмосковье провели тест с целью выяснить, как бы себя чувствовали предприятия, если бы завтра отменили всякую господдержку. Оказалось, что 30% компаний работают либо с нулевой рентабельностью, либо с отрицательной. «Господдержка в сельском хозяйстве — и это мировая тенденция — должна быть. Но она должна стать „вишенкой на торте“, которая стимулирует дальнейшее движение вперед, развитие, повышение конкуренции», — заявил Разин. В числе позитивных изменений он отметил заработавший механизм льготного кредитования: дескать, нет ни проблем с банками, ни сложностей с оформлением документации. «Вагончики встали на рельсы и пошли по намеченному пути», — образно выразился министр, отметив, что в ближайшие 5–10 лет развернется борьба за эффективность и конкурентоспособность, особенно на экспортном рынке. Похваставшись тем, что Московская область — регион №1 по экспорту молочки, Разин упомянул и сырный кластер в Дмитровском районе, о котором шла речь еще на прошлом форуме. Сегодня, как подтвердил Белов, этот «потрясающий проект» — пример того, как эффективно вкладывать деньги и завлекать инвесторов.

Позднее, уже на основной сессии, зампредседателя правительства Московской области Вадим Хромов сообщил, что, согласно прогнозу, область по экспорту молочки выйдет в этом году на сумму в $125 млн (в 2016-м — $84 млн), а дальнейшее развитие отрасли позволит к 2024 году довести экспорт аграрной продукции до $1,7 миллиарда. «Мы исповедуем подход кластерного развития. Уже попробовали технику на создание сырного кластера. Пять резидентов выбрали площадки и приступили к строительству своих заводов», — отметил Хромов. Еще он рассказал также о развитии трех транспортных хабов, которые позволяют быстро сформировать поезда с вагонами-холодильниками, получив удобную логистику с кратчайшим маршрутом.

ТРЕБОВАНИЯ ГОСУДАРСТВА ПРИВЕДУТ К РОСТУ СЕБЕСТОИМОСТИ

Больную тему задела директор Danone по связям с госорганами в России Татьяна Ткаченко, напомнившая о нашумевшей и весьма спорной новации — маркировке молочной продукции средствами идентификации. По оценкам специалистов, только капитальные вложения для ее введения обойдутся в 25 млрд рублей, и еще порядка 20 млрд будет ежегодно уходить на операционные расходы для приобретения кодов. То есть, чтобы система заработала, потребуется 45 млрд, а годовая прибыль всей отрасли — 35 млрд рублей.

Несмотря на это, на прошлой неделе вышло распоряжение правительства, в результате которого обязательная маркировка должна заработать с 1 июня 2020 года, а с 1 декабря оборот немаркированной продукции будет запрещен. «Принципиально важно, что это решение приняли без результатов пилотного проекта, который закончится только в феврале, и без анализа целесообразности, — отметила Ткаченко. — Ведь доля контрафакта в нашей отрасли участники „Союзмолока“ оценивают на уровне тысячных долей одного процента».

Напомним, что маркировкой молочки заниматься будет некое ООО «Оператор-ЦРПТ». Эта компания — «дочка» центра развития перспективных технологий (ЦРПТ), принадлежащая структурам миллиардера Алишера Усманова, госкорпорации «Ростех» и компании венчурного и технологического инвестора Александра Галицкого. Технически нововведение состоит в том, что каждая упаковка (молоко, сливки, сгущенка, йогурт, кефир, сливочное масло, мороженое, сыры, творог) должна будет иметь индивидуальный двухмерный код Data Matrix. Учитывая сумасшедшую логистику в пищевке, которая на 80% состоит из упаковки, распаковки, переукладки, нужно будет обращаться в систему, присваивать новые коды, сканировать индивидуальные коробки и т. д. Так обрисовала Ткаченко масштаб будущих даже не задач, как она подчеркнула, а проблем, предложив называть вещи своими именами. Топ-менеджер Danone также напомнила, что в прошлом году заработала система «Меркурий», в которой предусмотрены интеграционные решения. Но теперь производителям придется контактировать и с той и с другой системой.

В свою очередь, Белов добавил, что маркировка приведет к серьезному росту себестоимости и снижению доходности бизнеса. «Это приводит к тому, что условия для развития бизнеса ухудшаются, несмотря на то что государство прикладывает все усилия для того, чтобы сделать отрасль инвестиционно привлекательной», — заявил гендиректор «Союзмолока».

«СЕГОДНЯ ЗАРАБОТАТЬ ДЕНЬГИ НА КИТАЙСКОМ РЫНКЕ МЫ НЕ МОЖЕМ»

Во время основной сессии, как было отмечено выше, речь шла в основном об экспорте и международных практиках производства молока. При этом представитель «Газпром-медиа» Татьяна Наумова, к которой перешла роль модератора, отметила, что сегодня основные рынки сбыта России — это страны СНГ, на них приходится 90%. Однако потенциал роста данных рынков исчерпан, а точками роста остаются Китай, африканские и ближневосточные страны. Денежный КРI по экспорту, который стоит перед отраслью, — это $1 млрд к 2024 году (такая цель обозначена в «майском указе» президента), тогда как сегодня поставки заграницу составляют лишь $300 млн и выполнять его придется с помощью Китая сотоварищи.

Участвующие в дискуссии иностранцы в основном делились опытом производства молочной продукции в своих странах и говорили, что никакие эмбарго не остановят сотрудничество с Россией, что можно вместе работать в глобализирующемся мире и пр. Среди выступающих были замечены вице-президент федерального ведомства по сельскому хозяйству Швейцарии Андриан Эби, вице-президент регионального совета Овеян-Рона-Альпы из Франции Филипп Менье, гендиректор МЕАР из Ливана Хассан Сайег. А на десерт модератор «приготовила» гендиректора «ЭкоНива-АПК Холдинга» Штефана Дюрра, который на форуме пользовался особой популярностью как глава одного из лидеров отрасли.

— Есть ли шанс у российского молока на экспорт? — «провокационно» спросила Дюрра модератор, узнав, что он занимается производством молока в России с 2005 года.

— Вы обещали провокационный вопрос. Конечно, есть. Я чуть не назвал этот вопрос глупым, — ответил русскоговорящий немец и напомнил, что в Китае нет возможности производить молоко в большом количестве, а потребление очень сильно растет.

Гендиректор агрохолдинга рассказал, что немецкие фермеры со времени закрытия российского рынка из-за контрсанкций хорошо продвинулись на рынке Китая и закрепились на нем. «И конкурировать с ними не так уж просто… Хотя много вопросов. Например, контейнер у коллег из Бремена по 800 долларов, тогда как у нас — по 4 тысячи. Самое интересное, из Новосибирска тоже 4 тысячи», — делился удивительными наблюдениями господин Дюрр, делая заключение, что Россия никогда не сможет быть конкурентоспособной в мире, если контейнер у нас стоит в пять раз больше, чем у коллег из Германии.

Он отметил и другой принципиальный момент: у Китая есть соглашение о свободной торговле с Новой Зеландией как с главным экспортером молока. Импортные пошлины на молочку обнулены, в то время как у нас действует 15-процентная экспортная пошлина, и это тоже усложняет работу. «Я уверен, что рано или поздно это решится. Сегодня заработать деньги на китайском рынке мы не можем. Но я уверен, что будем представлены на этом рынке и станем поставлять большие объемы», — заключил Дюрер.

«МЫ СЕЙЧАС ПОПАДАЕМ НА СУММУ, КОТОРАЯ ИСЧИСЛЯЕТСЯ ДЕСЯТКАМИ МИЛЛИАРДОВ РУБЛЕЙ В ГОД»

Уже в кулуарах, отвечая на вопрос корреспондента «БИЗНЕС Online» о маркировке, Дюрр сказал, что отрицательно относится к этой инициативе. «Это то же самое, как если бы подняли НДС на 1 процент. Выходит такая же сумма. Если бы увеличили НДС, был бы шум и гам, а так подняли, и как будто ничего». Дюрр считает, что потребитель будет платить неизвестно за что, ведь достаточно одной системы «Меркурий», которая, по его мнению, эффективна.

Негативную оценку в разговоре с нашим изданием высказал и Белов: «У нас система прослеживаемости в животноводстве обеспечивается за счет „Меркурия“. Он решает проблему контрафакта и фальсификата. Маркировка — абсолютная бессмысленность, и она ничем не обоснована. Это дублирующая система, но она не решает проблему фальсификата, а борется только с контрафактом. А львиная доля проблем в пищевке — именно фальсификат. Так что система маркировки просто не нужна, она никакой ценности для отрасли не несет».

Белов также повторил тезис Ткаченко о том, что маркировка в соответствии с концепцией должна была вводиться по итогам пилотных проектов и их оценки. Но пилотный проект не закончен, и даже методика оценки только разрабатывается. «С нашей точки зрения, решение правительства, как это помягче сказать, было преждевременно, — добавил представитель „Союзмолока“. — Отрасль просто продавливают. И, конечно, мы не можем с этим согласиться и выступаем против. Используя действующие нормативно-правовые акты, апеллируя к цифрам и здравому смыслу, мы пытаемся объяснить, в том числе регулятору: то, что было сделано, как минимум сильно преждевременно».

— Но для ваших «партнеров» по маркировке это кругленькая сумма, — «набросил» корреспондент «БИЗНЕС Online».

— Понятно, что это приличные деньги. Правда, я могу сказать, что это государственно-частное партнерство и, по идее, финансово-экономическая информация [о проекте] должна быть доступна. Если государство — один из участников проекта, необходима максимально транспарентная модель: какие расходы, доходы, как они будут генерироваться. Ничего этого нет, никаких цифр, обоснований. Вообще, все, что касается маркировки, — тайна, покрытая мраком. Кто-то что-то решил, и мы сейчас попадаем на сумму, которая исчисляется десятками миллиардов рублей в год. Но никакой логики и обоснования под этим нет.

— Ваш прогноз, кто победит — представители отрасли или?.. — задали мы Белову конкретный вопрос.