24
января
2018
Видео

Артем Белов: Импортозамещение в молоке удалось

 

Марина Калинина: Мы продолжаем, движемся дальше, у нас следующая тема – будем говорить про еду. Оказывается, проблема импортозамещения по ряду продуктов решена, об этом заявил глава Минсельхоза Александр Ткачев. По его словам, нам больше не нужно импортировать птицу, свинину и картофель. Более того, доходы государства от экспорта продовольствия за 5 лет выросли в 4 раза с 5 миллиардов долларов до 20 миллиардов.

Но не со всеми продуктами такая положительная динамика. Вот, например, что происходит с молоком? Пока Россия обеспечивает себя молочной продукцией на 75%, остальное – это импорт, в основном из Белоруссии продукция поступает, причем ситуация ухудшается сейчас. По данным отраслевого союза "Союзмолоко", производство сырого молока с 2006 по 2016-е гг. сократилось на 2%, а сырое молоко за последние 4 года подорожало примерно на 60% до 25 рублей за 1 килограмм.

Сейчас будем беседовать на эту тему с нашим гостем – это Артем Белов, исполнительный директор как раз Национального союза производителей молока "Союзмолоко". Здравствуйте, Артем.

Юрий Коваленко: Здравствуйте.

Артем Белов: Здравствуйте.

Марина Калинина: Что происходит с нашим молоком? Вроде коровы есть, вроде они доятся.

Юрий Коваленко: Доярки есть, трава не пропала.

Марина Калинина: Доярки есть, все автоматизировано, но как-то все дорожает, причем больше 60% – это такое серьезное подорожание.

Артем Белов: Вы знаете, смотрите, когда мы говорим о росте в 60%, мы все-таки говорили о росте не на полке, а мы говорили все-таки о росте сырья. Условно говоря, до введения санкций и ослабления рубля цена на молоко в России была одна из самых низких в мире, она была очень низкая, в связи с этим была связана определенная стагнация в секторе.

Несмотря на заявленную тему о том, что импортозамещение в молочном секторе не удалось, даже на некоторые цифры ссылки на "Союзмолоко", все-таки я абсолютно не согласен с этим посылом, честно могу сказать. Если мы будем препарировать ситуацию досконально, мы увидим, что с точки зрения сырьевого сектора мы приросли примерно на 10% за последние 3-4 года, что примерно 2 миллиона тонн товарного молока, то есть динамика однозначно позитивная. Если мы посмотрим на готовую молочную продукцию, мы увидим тоже однозначную динамику роста в зависимости от категории, которая достигала в определенные годы даже 10-12%.

Юрий Коваленко: Позвольте, цена тоже за 4 года из-за того, что вы выросли, выросла на 60%?

Артем Белов: Цена на 60% выросла на сырое молоко прежде всего за счет повышенного спроса на сырье. Вы должны понимать, что когда ввели санкции, с одной стороны, а с другой стороны, фактически произошла двукратная девальвация рубля, с рынка ушел очень большой объем импортной продукции, которая была достаточно конкурентной, но из-за девальвации и санкций этот объем ушел с рынка, в результате образовался такой вакуум примерно в 20% от объемов потребления.

Соответственно, российские производители, переработчики прежде всего, начали серьезно наращивать производство, они начали формировать повышенный спрос на сырье, хорошее, качественное сырье, из которого делается готовая продукция. Понятно, что в ситуации баланса спроса и предложения резкий рост спроса на сырье привел к тому, что серьезно выросла цена. Сейчас то, что мы наблюдаем в 2017-2018-х гг., ситуация на рынке стабилизировалась, мы сейчас видим достаточно серьезный откат по цене назад. И скорее всего эта тенденция в сырьевом секторе сохранится и в 2018 году.

Марина Калинина: То есть получается, что вот эти цифры, которые "Союзмолоко" предоставлял… То есть у вас все хорошо?

Артем Белов: Смотрите. Ну как сказать, что все хорошо? Я говорю только о тех выводах, которые делали журналисты. Если мы говорим о выводе, что импортозамещение не удалось, я готов здесь спорить. Если говорить о цифрах, проблема на самом деле, когда мы говорим о цифрах, заключается в том, что у нас, к сожалению, очень некорректная статистика.

Марина Калинина: Это да.

Артем Белов: В сельском хозяйстве в целом и в молочном секторе в частности, да и вообще на самом деле не только в сельском хозяйстве, вообще статистика экономической деятельности вызывает вопросы у очень огромного количества представителей бизнеса. Статистику, которые вы показывали в своем сюжете, когда говорили, за 10 лет производство даже чуть-чуть упало – это валовая статистика, которую предоставляет Росстат, она учитывает производство молока в личных подсобных хозяйствах, которые никогда не попадают на рынок, это очень часто мифические бабушки, которые производят мифическое молоко от мифических коров.

Если мы посмотрим тот объем молока, который попадал на рынок, продавался и покупался, то мы увидим, что здесь однозначная позитивная динамика. Но объем этого молока примерно на треть меньше, чем те цифры, о которых мы говорили. То есть это не 30 миллионов тонн, как было сказано в сюжете, а это 20 миллионов тонн. И если в части 30 миллионов тонн за 10 лет практически ничего не поменялось, то здесь мы видим, что за последние 4 года производство товарного молока выросло примерно с 19 миллионов тонн до 21 миллиона тонн, то есть динамика есть однозначно позитивная.

Юрий Коваленко: А вот если не приведи господь, конечно, закончатся санкции и вернется иностранный производитель, опять вернется все на конкретные рельсы, готово ли будет подешеветь молоко, готовы ли будут производители ужаться и продавать по меньшей цене? Или уже все, или уже привыкли?

Артем Белов: Вы знаете, я думаю, что если санкции будут сняты, разные сектора будут чувствовать себя очень по-разному. Это, кстати, касается не только молочки, а вообще всего сельского хозяйства. В молочке, наверное, наибольшую угрозу будут испытывать такие сектора, как сыр, такие сектора, как масло. Это продукты, для производства которых требуется очень большой объем молока, очень большой объем качественного молока. До введения санкций и девальвации очень большая доля была на рынке импортных продуктов, потому что они были достаточно конкурентны, потому что производились из относительно недорого молока, которое производится, например, в тех же самых странах Европейского союзалибо, например, Океании. Соответственно, по этим позициям будем ситуация непростая, и я думаю, что российские производители определенным образом будут терять рынок именно потому, что им будет очень сложно по цене конкурировать с импортными поставками.

Юрий Коваленко: Извините, вы сказали о том, что недорогое молоко из Океании, Новой Зеландии, Европы. Каким образом у них получается делать молоко дешевле, чем у нас делать товар, привозить нам и продавать нам же дешевле, чем местное, которое в принципе на подножном корме выросло?

Артем Белов: Два основных фактора, на самом деле. Первый фактор – это стоимость денег, второй – объем государственной поддержки. Вы должны понимать, что сельское хозяйство во всем мире, практически во всем мире в тех странах, которые что-то из себя представляют в области сельского хозяйства, является серьезно дотируемой отраслью либо напрямую в виде прямых дотаций, которые выделяются, например, на единицу произведенной продукции, либо в виде косвенных каких-то механизмов: это регуляторные механизмы, это, например, интервенции на тех или иных рынках, это программы внутренней продовольственной помощи, которые направлены на стимулирование потребления, но в том или ином виде это очень серьезно дотируемый сектор. Соответственно, либо за счет дотаций, либо за счет каких-либо других механизмов этот сектор везде поддерживается. К сожалению, уровень поддержки в России существенно ниже, чем в ряде развитых стран.

Плюс очень высокая стоимость денег. Сейчас есть определенные механизмы, которые позволяют сельхозпроизводителям получить льготные кредиты, то есть по ставке не 15%, как для основного количества секторов, а по ставке в 4-5%. Но, к сожалению, опять же объем средств государственной поддержки, которая позволяет выдавать эти кредиты, очень ограниченный, соответственно, далеко не все сельхозтоваропроизводители могут воспользоваться этим прекрасным предложением. Если бы эти кредиты были равнодоступными, тогда ситуация была бы немножко другой. Поэтому мы проигрываем по абсолютно объективным причинам: это стоимость денег и уровень государственной поддержки.

Марина Калинина: Хорошо, такой еще большой, немаловажный вопрос о качестве продуктов, потому что нам многие телезрители пишут, прямо одно за другим сообщения падают, что продукты очень низкого качества, кажется, что ненатуральный вкус и так далее. Я просто хочу вас спросить, что с качеством? То есть мы гонимся за количеством, а качество у нас как, страдает, не страдает?

Артем Белов: Вы знаете, я думаю, что все-таки за количеством мы не гонимся. Я думаю, что во многом, к сожалению, производителям приходится подстраиваться под возможности покупателя. Я даже говорю здесь не о предпочтениях покупателя, потому что очень большой категории покупателей, к сожалению, не до предпочтений, потому что финансовые возможности не позволяют им, например, покупать натуральную молочную продукцию. Если мы посмотрим, например, на динамику потребления сыров классических, мы увидим, что она падает, то есть люди в России потребляют меньше сыров, потому что сыр становится дорогим продуктом. Соответственно, растет потребность так называемых сырных продуктов. Но просто нужно понимать, что это продукт, в котором кроме молока есть еще заменители молочных жиров. Это не фальсификат, это просто другой продукт, более доступный, в котором тоже есть молоко, но всего лишь на 50% состава, а не на 100%.

Поэтому вопрос восприятия продукта и качества продукта во многом связан, к сожалению, и с тем, какими финансами располагает потребитель. Потому что если мы опять же посмотрим на статистику, за последние 3 года доходы только падают, это официальные данные Росстата, 36 месяцев подряд доходы падают – это не может не сказываться на потребительском рынке и на модели поведения: потребитель выбирает более дешевый продукт, потому что не может купить, скажем так, более дорогой или тот, который он покупал традиционно, например, определенные виды сыров или определенные виды масла.

Марина Калинина: Давайте небольшой сюжетик посмотрим. Программа по импортозамещению продуктов выполнена, на ваш взгляд, или нет? – вот такой вопрос задавали наши корреспонденты на улицах различных городов. Интересно узнать, что отвечали люди.

ОПРОС

Марина Калинина: Вот есть у вас комментарий к этим высказываниям?

Артем Белов: Вы знаете, на удивление позитивные были, прямо позитивные отзывы, это было приятно слушать. Потому что действительно очень часто приходится сталкиваться с тем, что претензии две: мало отечественного, все импортное и не очень высокого качества. Здесь в принципе очень позитивные с моей точки зрения отзывы. И на самом деле самое главное для меня как для человека, который погружен в эту тематику – мне, например, такие отзывы близки и понятны, потому что я знаю ситуацию изнутри, например, и в птицеводстве, и динамика, которая была, когда мы выросли за последние 10 лет в разы в том же свиноводстве, в том же молоке последние 3-4 года.

Марина Калинина: Но вот то, о чем говорил Ткачев – это действительно соответствует тому, что происходит на самом деле? То есть мы не нуждаемся ни в свинине, ни в курятине, ни в картошке?

Артем Белов: Вы знаете, скажем так: по этим показателям мы близки к уровню самообеспечения.

Марина Калинина: Близки к совершенству, я так понимаю.

Артем Белов: Ну к совершенству нет, потому что, понимаете, страны, опять же, которые производят сельскохозяйственную продукцию, да и вообще в принципе страны, сильные в сфере агропромышленного комплекса, не только экспортируют продукцию, они что-то импортируют, это на самом деле абсолютно нормально. Например, вы можете поставлять в Китай определенные виды отрубов или, например, какие-то субпродукты, из Китая везти что-то другое. Или, например, те же самые Соединенные Штаты, которые могут покупать определенные виды премиального мяса и экспортировать, например, более доступные виды мяса – вспомните, например, ту же птицу, которую они ввозили в начале 2000-х гг. в Российскую Федерацию.

Юрий Коваленко: "Ножки Буша"?

Артем Белов: "Ножки Буша", да. Это нормально, это система потребления складывается определенным образом, они что-то ввозят, что-то вывозят. Европейские страны, та же самая Италия определенные виды пшеницы импортирует, а, например, экспортирует свои пасты и так далее. То есть это абсолютно нормальная ситуация. Поэтому говорить о том, что…

Юрий Коваленко: Возможности внутреннего рынка прежде всего.

Артем Белов: Да.

Юрий Коваленко: Забота о жителях.

Артем Белов: Конечно. Поэтому говорить о том, что у нас есть какие-то… Мы близки просто… Наше потребление близко к тому объему производства, которое у нас есть, по тем позициям, о которых говорилось – это прежде всего птица, это прежде всего свинина и ряд других позиций. Хотя, например, по тем же овощам у нас еще есть очень серьезные амбициозные задачи, по тем же фруктам есть очень серьезные амбициозные задачи; по молоку у нас тоже есть, например, возможность наращивать объемы внутреннего производства.

Хотя здесь есть очень важная специфика, которую очень часто не понимают, но я хотел бы ее очень серьезно отметить. Вот когда мы говорим про 25% импорта, мы должны прекрасно понимать, что 80% из него – это наши белорусские братья. То есть если мы не берем…

Марина Калинина: Мы об этом, собственно, говорили.

Артем Белов: Да. Если мы не берем Белоруссию, то мы понимаем, что у нас доля импорта, условно говоря, не больше 5%, а то и меньше. А с учетом того, что, например, наши поставки с Белоруссии (у нас нет границы, у нас нет таможни, мы никак не можем это контролировать), то есть фактически это такая… Я имею в виду не с точки зрения государственного устройства, а с точки зрения организации пространства рынка это такая же область евразийского экономического пространства, как, я не знаю, Смоленская, например. У нас нет никаких возможностей по сути контролировать вот эти поставки. Поэтому говорить о том, что у нас 25% импорта, с моей точки зрения, тоже не совсем корректно, по молоку у нас рынок насыщен.

Марина Калинина: Давайте дадим высказаться нашим телезрителям. Нам дозвонилась Елена из Ставропольского края. Елена, здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте. Добрый вечер.

Марина Калинина: Говорите, пожалуйста.

Юрий Коваленко: Вы в эфире.

Зритель: Я хочу вот что сказать. Я сама житель села, немножко захватила время Советского Союза. В те времена у нас в станице было 4 молочно-товарных фермы. В 2000-х гг. разорили весь колхоз, весь совхоз, не осталось ни одной коровы. В подворьях домашних, дома люди тоже перестают держать коров, так как это накладно, невыгодно. Земли у нас теперь частные, пасти скотину негде, корма тоже очень дорогие, а в магазине у нас все что угодно, только не молоко и молочная продукция, а люди теперь хотят кушать натуральное, и теперь за домашним молочком у нас очереди даже стоят, а его нет. Вот так получается.

Юрий Коваленко: А сколько цена домашнего молока из-под коровы, как говорится? По какой цене в среднем в деревне или в пересеченной местности, скажем так, покупается литр молока из деревни?

Зритель: Из деревни? 40 рублей.

Юрий Коваленко: То есть это чуть-чуть дешевле, чем магазинное, получается.

Зритель: Да.

Юрий Коваленко: Большое спасибо.

А вот все-таки хотелось бы спросить. Вы часто ходите в магазин. Вот если немножко отдалиться от этого всего. На выходе поставщик в магазин поставляет за какую-то сумму молоко. На ваш взгляд, здравая цена на молоко какова? – та, которая в магазинах, или все-таки можно было бы дешевле продавать?

Марина Калинина: Может быть, убрать пару-тройку посредников между производителем и магазином конечным?

Юрий Коваленко: Да.

Марина Калинина: Может быть, так будет дешевле? И не надо будет тогда делать какие-то более дешевые продукты для людей.

Артем Белов: Вы знаете, я честно могу сказать, я бы не преувеличивал здесь роль посредников между магазином и производителем. Если мы говорим про переработчиков, то фактически там никаких посредников нет, там производитель, распредцентр сети либо как раз предцентр и собственно говоря сеть.

С поставкой на завод на переработку да, есть небольшие нюансы: у нас очень много молока, которое мы производим в небольших хозяйствах, товарность очень небольшая, партия очень небольшие, поэтому да, там есть так называемые сборщики молока, которые на самом деле очень важную функцию выполняют, потому что большую машину никогда переработчик не может отправить ко всем, скажем так, потенциальным поставщикам. Здесь есть важная функция, которую выполняет бизнес: он действительно интегрирует небольшие объемы и потом привозит их на завод. Поэтому я бы не преувеличивал количество посредников, которые есть в цепочке.

Более того, если мы говорим, например, о молоке, то, наверное, здесь цена достаточно на него сбалансирована, и объясню почему. Молоко – это одна из категорий, по которой определяют уровень цены в том числе, например, в розничных сетях или в магазинах, потребитель на это обращает внимание.

Марина Калинина: То есть сколько молока содержится в молоке?

Артем Белов: Нет, сколько стоит молоко. То есть молоко является одной из позиций, по которым потребитель, который ориентируется на цену, выбирает магазин.

Марина Калинина: Нет, смотрите, сколько реально молока содержится в том молоке, которое мы покупаем в магазине?

Артем Белов: Именно в молоке?

Марина Калинина: Да.

Артем Белов: В молоке 100%. То есть смысла фальсифицировать молоко, с моей точки зрения, практически нет.

Юрий Коваленко: А написано "восстановленное".

Артем Белов: Вот. "Восстановленное" – это просто другой продукт. Восстановленное молоко, то есть восстановленное из сухого – это продукт, который восстанавливается действительно из сухого молока. Но вы должны понимать процедуру. Что такое сухое молоко? Это условно говоря, продукт, который высушили, там сохранились жиры, белки, там кальций и все остальное. Потом в него добавили воды. Вы должны понимать, что любое молоко, которое в принципе проходит обработку, которое вы видите в магазине, все равно проходит температурную обработку. Причем температурная обработка от щадящей (60 градусов) до достаточно серьезной температурной обработки на уровне 140 градусов, когда в течение очень короткого промежутка времени нагревают до такого…

Юрий Коваленко: То есть тоже не может стоить дешево, получается, да?

Артем Белов: Оно скорее может храниться достаточно долго. То есть продукт, который нагревают – так называемая ультрапастеризация – может действительно храниться до полугода, и это не потому, что это плохой продукт, а это просто технология производства, асептическая упаковка, которая позволяет хороший, качественный продукт, произведенный из молока из-под коровы на промышленном предприятии хранить достаточно длительный период времени.

Юрий Коваленко: Но все же жирность молока у коровы где-то примерно 6%, да? 5-6%?

Артем Белов: Ну нет, нет.

Марина Калинина: Жирность бывает разная.

Юрий Коваленко: То есть, грубо говоря, нам продают молоко, из которого жир достали, уже с ним что-то сделали. То есть получается какое-то лукавство.

Артем Белов: Смотрите, никакого лукавства нет, это просто технология производства. Вообще жир в среднем 3.5%, от 3 до 4%, предположим, это в среднем на том поголовье, которое есть в России, это голштина. Есть поголовье действительно, о котором вы говорите, есть коровы, которые дают и белок, и жир гораздо выше, то есть жира там, например, 5 и даже 5.5%, есть такие животные, в России просто их мало, это специализированные породы, те же самые монбельярды, джерси и так далее, у них есть там немножко другие показатели, чем, например, у голштинов.

Но вы должны понимать: когда молоко приходит на завод, оно же приходит от разных коров. Для того чтобы делать продукты, его приводят к определенным показателям жира и белка. Потом, для того чтобы производить обезжиренные продукты, оттуда забирают жир, это технология производства, и мы получаем, например, молоко 0.5%. Продукты, например, которые… Если мы хотим, например, иметь повышенное содержание жира и белка, соответственно, этот объем добавляется. То есть это исключительно технология производства, здесь нет никаких манипуляций. Это в принципе исключительно технология производства.

Марина Калинина: Давайте быстренько послушаем Сергея из Тюмени – здравствуйте, Сергей. Очень кратко, пожалуйста, у нас время заканчивается. Ага, интересно, Сергей нам решил музыку включить. Ну ладно.

Так что мы имеем в сухом остатке? Нам уже буквально 15 секунд осталось подвести итог.

Артем Белов: Еще раз говорю, что в принципе импортозамещение в молоке удалось, динамика сейчас хорошая. Очень важно вот эту динамику поддержать в том числе со стороны регулятора. Поддержка должна быть направлена как на производителей, так и, собственно, на потребителей. Доходы, к сожалению, падают, поэтому важным инструментом было бы и поддержание доходов, которое поддерживало бы спрос на готовую продукцию.

Юрий Коваленко: Вы сейчас о государственной поддержке говорите?

Артем Белов: О государственном регулировании, скажем так. Есть вопросы, в которых государство должно достаточно активно участвовать.

Марина Калинина: Спасибо вам большое. Артем Белов, исполнительный директор Национального союза производителей молока "Союзмолоко". Спасибо.

Юрий Коваленко: Спасибо.

Артем Белов: Спасибо.